В поисках прошлого. Родос в сентябре 2018 г.

[Daily]

Спасибо за добрые слова, я стараюсь -))

[Daily]

14 сентября. День Ихтиандра и монастырь «Искра».

Сегодня было решено открыть сноркательный сезон. С вечера – проверка оборудования, выразившаяся в задумчивом разглядывании стекла маски на свет, ненужной продувке дыхательной трубки и бессмысленном постукивании одной ласты о другую. Пропитка ушных ватных тампонов вазелиновым маслом, проверка наличия гидрокостюма, как будто ему есть куда деваться из чемодана.

Утром после завтрака забираем всю эту хламидомонаду, тент от солнца и шлепаем по прохладе на пляж. Два слова про средиземноморский снорк. По сравнению с Египтом или Занзибаром – его просто нет, он отсутствует. Наверное, раньше море изобиловало, так сказать, всякой живностью. Сейчас – кроме стаек прибрежных рыбок вы вряд ли многое увидите из ихтиологии. Остается одно, и это наличествует – наслаждаться видами подводных рельефов, пустынных и серо-зеленых.

На пляже мы с женой быстренько поставили солнечный тент, проложили его изнутри булыжниками, чтобы не катался по ветру, и оснастились для снорка. Без гидрика минут через сорок я мерзну в любой теплой воде, поэтому немного развлек отдыхающих втискиванием своего тельца в тесный неопрен и со словами «Ихтиандр, сынок, вернись, это твой папа, Бальтазар!..» бухнулся в акваторию и начал выгребать на глубину, больно чиркнув спиной по камню и набрав полные ласты песка. Жена безропотно последовала за мной.

Желтый песок играл яркими солнечными зайчиками и был испещрен следами невиданных зверей, как будто миниатюрный трактор всю ночь ездил по дну. Курс был взят вправо, вдоль огромной скалы, вертикально обрывавшейся в море. В бухте вода была неподвижна, как в ванной, и стайки полосатых пугливых рыбок обследовали камни, заросшие мягким рыжим мхом. Дно ушло вниз, в синюю глубину, солнечные лучи уже только касались светлых песчаных пятен, огромные камни вопросительно уставились на нас. Все было по-средиземноморски: сине-зеленый фон, темные пятна скал с ярким мшистыми окрасом, немногочисленные рыбки тыкались мордами в короткую светлую поросль.

Пусто, просторно и тихо. Мечта любого ихтиандра. Нет суеты, шума, назойливого зноя, даже металлического звона винтов чьего-нибудь катера еще не слышно. Рыбаки уже ушли, а для туристов еще рано. Идем вдоль скалы, действительно стена, абсолютно вертикальная. Проснулся ветерок, и небольшая волна плюхает в темя. У стены – прибойчик закручивает прозрачную воду в тонкие длинные воронки и шлепает их о мохнатую вертикаль.

Жена показала мне, что устала и пошла обратно, дальше я сам. Иду вдоль скалистой стены, рыбы исчезли, прибой становится сильнее, дно пропало в фиолетовой мгле. Послышался звон винта, кручу башкой над водой, никого не видно, на всякий случай жмусь к стенке и скалам, это сейчас мои друзья. После небольшого мыса открывается уставленная острыми скалами бухта. Звон усилился, наконец-то я увидел катер, который прошлепал мимо в сторону Стегны.

Тут – подводный театр, волшебный скальный ландшафт. Огромные черные глыбы лежат ничком, сидят, облокотившись друг на друга, стоят, вытянув вершины к солнцу, и над водой прибой заливает их макушки сверкающей пеной. Скалы проплывают у вас прямо под животом только для того, чтобы через секунду ухнуть вертикально вниз, в темную глубину, на дне которой слабо белеет песочек и спит здоровый местный карась, неподвижно повисший в прозрачной воде.

Ощущение полета ни с чем не сравнимо, вы движетесь в теплой воде, зависаете над бездной, и дыхание перехватывает. Солнце поднимается выше, под водой становится светлее, тени от скал – резче. На прибрежном камне грек с удочкой топит червяка. Я обхожу его вокруг огромного, высотой с пятиэтажный дом, скального пальца, чтоб он не поймал меня вместо тунца. Заметив меня, он что-то вопросительно кричит. Я показываю ему, что внизу пусто, рыбы нет вообще. Он плюется и перетаскивает свою километровую удочку в другое место.

Иду к берегу, дно поднимается и светлеет. Двигаясь в тесном проходе между скал, подхожу к черному входу в пещеру. Ее потолок покрыт ярко-красными пятнами лишайника, вода лениво шлепает где-то далеко в темноте. Будучи один, зайти в гости не решаюсь, разворачиваюсь и иду вдоль щербатого камня. Внизу замечаю небольшую мурену раньше, чем она меня. Увидев огромное черное чудовище, мурена укоризненно взглянула на меня светлыми глазками и не торопясь ввинтилась в узкую расщелину, вскоре ее леопардовый хвост пропал из виду. Иду дальше в сторону пляжа и обнаруживаю несколько групп довольно упитанной рыбы, которая при моем появлении уходит мористее, на глубину. Грек полез на скалу, а рыба осталась позади, у пляжа, не оставляя ему шансов.

Устраиваюсь на прибрежном камешке на перерыв. Солнце уже высоко, море невыносимо бликует, воздух наполнился обычными, сухопутными звуками. Кричат дети на пляже, фырчат лодки у берега, прибой шуршит под ногами. Пора назад. Выхожу к скале, грек опять что-то спрашивает, я показываю, что рыба у берега, он снова плюется и вытаскивает из воды свою гигантскую удочку.

В бухте жена увлеклась созерцанием огромной рыбы-флейты, откуда она ее взяла, я таких никогда не видел. Длиной метра полтора, в руку толщиной, флейта внимательно мониторила двух чудовищ и при попытке сблизиться моментально подрабатывала плавниками, сохраняя безопасную дистанцию.

Солнечные зайчики заполонили дно бухты, вода играла всеми оттенками малахита. Отдыхающий народ весело бултыхался и колотил по воде руками и ногами. В отдалении снова потянулись гребцы на досках. Одна женщина, видимо, уже не в силах была грести, и шедшая сзади девица-инструктор посоветовала ей встать на колени, и выгребать в такой позе. Та понуро согласилась. Тот еще мазохизм.

На обед пошли в ту же таверну, что и в прошлый раз. Сегодня заказали мясное, и были атакованы местными котами.


Один наглец бенгальского окраса, усевшись на стул, вытаскивал свою морду прямо к тарелке жены, за что в конце концов получил от меня по башке.


Мы заметили еще на Крите, и уже не раз, что при постоянном посещении одной и той же таверны отношение к вам начинает неуловимо ухудшаться. При первом посещении – улыбки, все быстро и без дополнительных услуг. При следующих визитах на столе появляется чесночный хлеб, которого вы не просили, вода, которую не заказывали, и прочие влажные салфетки, оказывающиеся в итоге в счете. И это еще мягкий вариант. Есть жестче, когда вам втюхивают, как на Крите, счет по-гречески с ценой раза в два выше съеденного. Или же, как здесь, на Родосе, цена в счете отличалась от цены в меню на два евро минимум за каждое блюдо, об этом рассказ впереди. Казалось бы, должно быть все наоборот, постоянный клиент – это всегда хорошо. Не знаю, может, это наш уникальный опыт, ведь принято хвалить греков за умеренные цены и честность, но пишу о том, что было.

Чесночный хлеб был отвергнут сразу и уже знакомая официантка, сверкнув на меня единственным оком, забрала корзинку обратно. В счете это хлеба не было, и на том спасибо.

[Daily]

По плану на сегодня у нас было еще посещение монастыря Цампика и городка Архангелос с рыцарской крепостью.

Выехали в монастырь ближе к четырем. Поднялись из Стегны на родосскую трассу и вот он, нижний монастырь. Это легендарная островная знаменитость. Известен по имени чудотворной иконы «Панагия Цампика», которую рыбаки углядели в еловых ветвях на горе. Будучи размером всего с ладонь, икона Богородицы размещалась на ветке на манер рождественской игрушки, играя в ночи светлыми бликами. От этих бликов, или искр, и произошло ее имя («цампика» на родосском диалекте – искра, блик, сияние). Так получилась, если использовать русский подстрочник, «Всесвятая (Богородица) Искра».

У нас в советской истории тоже было много «Искр». Началось все с пролетарской газеты, из которой «возгорелось» пламя, жуткое, сатанинское, в нем сгорели миллионы наших ни в чем не повинных соотечественников. Потом, как часто бывает, название опошлили, и наплодили множество «Искр» в виде совхозов, кинотеатров и плавательных бассейнов. И если в пламени нашей искры люди сгорали без остатка, то родосская «Цампика», наоборот, помогала и помогает сейчас в зарождении новых жизней.

По устоявшемуся поверью, икона проявляет чудеса вспоможения женщинам в зачатии и рождении младенцев. Интересный и редчайший факт – часовню в честь иконы на горе («Верхняя Цампика») построил турок-мусульманин, чья жена тайно молилась перед Богородицей о рождении сына. Ее просьба увенчалась успехом, и счастливый отец оплатил строительство. С той поры монастырь стал двойной: нижний с храмом и другими помещениями, и верхний с часовней на месте обретения иконы. За время существования обители по молитвам Богородице на острове появилось великое множество детей, которых по традиции называли в честь монастыря «Цампикос» и «Цампика». Один англичанин советовал сомневающимся крикнуть на людной улице Родоса «Цампика!» и подсчитать, сколько голов повернутся на его зов. Кстати, по древней иудейской традиции «вымоленных» первенцев отдавали в храм на воспитание и труды, как в свое время саму будущую Богородицу.

Как и все монастыри на Родосе, «нижняя Цампика» - маленькая и игрушечная обитель, с белоснежной колоколенкой и яркой церквушкой.







Внутри – ярко и празднично.






В правом углу храма у иконостаса – она самая, «Богородица Искра».


Рядом – икона с благодарственными подношениями в виде пупсиков, серебряных пластинок с обручальными кольцами и, что интересно, разными частями тела, видимо, спасенными по молитвам.




Во дворе, музейчик, магазинчик и так далее.

[Daily]

Рыцарские иоаннитские знаки в православном храме: восьмиугольные кресты на греческом.


Рыцарские кресты повсюду.


В монастырском дворике.


Переезжаем в «верхнюю Цампику». Она рядом, на вершине горы, к которой ведут триста ступеней. Некоторые женщины в стремлении обрести чадо преодолевают этот путь на коленях.





Интересное место, хвойные деревья на абсолютно голых камнях, непривычно для северян.







Лестница проложена в мультяшно-сказочном пейзаже.





Наверху появляются ветер и виды.

[Daily]

Нижняя Цампика. Вид сверху. Чудотворная икона постоянно хранится внизу, появляясь в часовне раз в год, 8 сентября, в свой праздник.

«…чтобы написать Грецию, нужно больше, чем просто игра нескольких цветов. …как передать меловую белизну известняка, меловую пыль, которая остается на пальцах от прикосновения к колоннам, мягкий, подобный пыльце, налет на античных вазах, который делает многие из них похожими на великолепные сгустки чистого света? …нужно прочувствовать причудливые известково-розовые, известково-серые тона островных скал, так напоминающих медленно остывающую лаву.» Л.Даррелл

Окрестные виды.



Внизу – пляж Цампика, самый лучший на Родосе.



Наверху в часовне фотографировать запрещено, да, по сути дела, особо и нечего. Крохотный иконостас, одна небольшая фреска и несколько икон.



Выложенная камешками площадка.





Все тот же пляж Цампика, со Стегной на дальнем плане.




Возвращаемся вниз, к парковке.

[Daily]

Перемещаемся в Архангелос (Архангельск по-нашему). Городок маленький, залитый белой водоэмульсионкой, очень напоминает андалусские «пуэблос бланкос», только вместо католической каменной резьбы в центре – высоченная колокольня храма Михаила Архангела.







Внутри – всенощная, никого кроме нескольких бабушек, батюшки и чтеца.









На иконе – сам архангел Михаил изымает душу грешника, он попирает ногой богатого старика, седого перепуганного персонажа с плохими зубами, в левой руке – стилизованное изображение души (в виде ребенка в пеленах). Сюжет иконы часто встречается на Родосе, континентальной Греции и Балканах. Интересное изображение лика на его поясе, вообще ничего не пойму, кто просветит?

[Daily]

Держим путь к крепости, нависающей над городом. Дурак-навигатор повел через город, по узким улицам. После миллиметража и жестов местных, что, мол, тут у нас вообще на машинах не ездят, пришлось объезжать вкруговую. Крепость сверху смотрела, как красная машинка металась по городку, и усмехалась.



Снизу она выглядит гораздо солиднее, чем вблизи.



Гербы ордена Иоаннитов и магистров Орсини и Закосты.


У греков, как и у турок, паранойя по обозначению верхних точек местности национальными флагами. Кто у кого научился, интересно?



По своему размеру крепость не могла противостоять натиску серьезного неприятеля и, скорее всего, служила наблюдательным пунктом. Входила в систему наблюдения ордена. От крепости остались одни руины. Как говорил ослик Иа, «душераздирающее зрелище»…











Своеобразный колокол местной часовенки издал заунывный звон.


Внизу Архангелос напоминал об уюте, ужине и отдыхе.


Нам пора в гостиницу, отдыхать. Назавтра у нас – Линдос с окрестностями.

[винфор]

М-да, надо таки ехать на Родос по второму разу, мы этого не видели.
А лик на поясе, действительно, страшноват и почему-то напоминает врага Человечества.

[Daily]

Вы правы, у меня часто бывает такое же чувство после поездки, что многое не успел увидеть и узнать. В некоторые места возвращаюсь еще раз, но это, наверное, нормально.

А про иконы архангела Михаила на Родосе интересная ситуация. Сюжет "извлечения души" существует в двух вариантах - архангел чуть ли не насильно "отбирает" душу у грешника, как в Архангелосском случае. Другой вариант - "принимает" душу праведника, такие иконы появятся в отчете позже. Друг от друга они отличаются только видом умирающего, на котором зиждится архангел, в виде мятущегося грешника, либо умиротворенного праведника, на иконе это хорошо видно. Такие сюжеты в русской иконографии не встречаются вообще. Поэтому про "лик" на поясе у меня тоже куча вопросов...

[винфор]

Очень интересно про "отъем души", я не знал, что есть такая трактовка.
Наверно, на этом сайте про изображение на поясе подробнее не узнать, надо идти на специализированные сайты.

[Daily]

15 сентября. День организованного туриста и Нестора Летописца.

«Напротив, над водой, со стороны Турции в одном месте пробился свет; капля красного просочилась в зазор между небом и землей и бежала вдоль края горизонта, чтобы впустить свет, - как нож, вскрывающий устрицу. Красный смешался с черным и превратил его в фиолетовый; диск моря повторил тон, сделал его ярче, превратил в зеленый, и надо водным простором и островами на мгновение засиял край солнца, пугающий, как око одноглазого великана.» Л.Даррелл

Сегодня с утра была допущена системная ошибка, ставшая результатом практического срыва поездки в Линдос. Вместо того чтобы вскочить пораньше, позавтракать по холодку и устремиться в путь, мы, не знаю почему, проковырялись с завтраком, мытьем посуды, зачем-то полезли уточнять маршрут и в результате вышли на трассу поздно и на смотровой площадке перед Линдосом были в районе десяти утра.



Но пока ничего не предвещало. Дорога была пустынна, местность - спокойна, море – лениво.

«Ближе к Линдосу, однако, все внезапно изменилось: земля вздыбилась корявыми, рублеными скалами – побережье, от которого словно кто-то отгрыз огромные куски многоликой породы, тускло блестевшей от слюды и пронизанной цветными полосами железа и базальта. Казалось, штормовые волны внезапно отвердели и обернулись этими хмурыми мысами и плотными цветными камнями.

А впереди, как на блюде, лежит Линдос со своей гаванью. Мысы, на которых выстроен город, чем-то напоминают клешни краба. Небольшая гавань почти со всех сторон окружена сушей, и тебя обдает ее синевой, словно облаком брызг. Прибрежные отмели исполнены в лимонно-зеленом и желтом по контрасту с красноватыми неровными краями камней. Над ними парит в воздухе акрополь. Он ни на чем не настаивает. Он может позволить себе не навязываться, так он уверен в своей неотразимости, в том, что покорит каждого, кто проберется к нему через ущелье. …

Линдос решительный и броский. (Он) при всем очаровании декораций подобен гласу из трубы из золотой фольги, трепещущему в голубом воздухе времени. Современный городок, лежащий у подножья акрополя, размером примерно с четверть Линдоса древнего. Он красив прилизанной чистенькой эгейской красотой, совершенно в своем роде. Узкие улицы взмывают вверх и опадают, как всплески мелодии, они вымощены чистой галькой и пересечены маленькими сообщающимися переулками. Все выкрашено в белый цвет, ослепительно сверкают штукатурка и побелка, так что, если прикрыть глаза, можно представить, что Линдос отражает снежный отблеск мимолетного облака.» Л.Даррелл

Линдосская крепость напоминает торт, с сахарным безе по краям.


Только при подъезде к городской парковке обстановка стала нехорошо проясняться. Вся площадь была уже забита авто с многочисленными вкраплениями пакетных автобусов. Воткнувшись на стоянку, мы побрели вниз, к городку, по пути наблюдая толпы туристов под разноцветными флажками. А они, эти толпы, становились все плотней и мощней. И если на круглой площадке перед входом в городок все смотрелось еще терпимо, то на узеньких улицах уже было подобие многосотенной демонстрации.

Бухта Св. Павла. По преданию, корабль, перевозивший апостола в Иерусалим из его третьего апостольского путешествия, останавливался в Линдосе. Наверху можно побегать с фотокамерой в поисках хорошего ракурса, и тогда бухта предстанет в виде стилизованного сердечка, что очень нравится молодым парам для изготовления селфи.







Сама площадь, отправной и конечный пункт посещения Линдоса.


Линдос – крохотный городишко, но с легендарной историей, как и все греческие веси. Рассыпан рафинадом у подножия крепости, сначала византийской, потом – иоаннитской, с включением в нее античного города. Сейчас это все - современный тур. аттракцион, к которому «не зарастает народная тропа».

Тут и основатель города Клеобул, и апостол Павел, и вся древнегреческая мифология, щедро приправленная рыцарской романтикой. Нужно быть полным идиотом, чтобы не сделать из этой смеси источника финансов, не пересыхающего круглый год. Днем городок производит впечатление муравейника, переезжающего на новое место жительства. Тут даже Родос отдыхает, только Венеция может сравниться по плотности туриста на квадратный метр пыльного камня.

Знаменитые линдосские ослики, перевозящие щедрого туриста к крепости, теряются в людских потоках.





Пресловутые потоки, причем не было цели специально снимать туристов, они неизбежно будут в кадре.

[Daily]

Сам же городок – воплощенная Андалусия, только с вывесками по-гречески. Безлюдные переулки можно найти только на окраине, да и то нужно охотиться.










Пакетная волна могучим потоком, растолкав осликов, прет наверх, к крепости. Из него можно ненадолго вырваться, и посмотреть на переулочки и тупички, еще каким-то чудом сохраняющие некую аутентичность и романтизм.









Встроившись в поток и утыкаясь в потные спины, покорно бредем наверх. Жара усиливается.



Путь сужается до размеров каменной тропы, причем с двусторонним движением, круто поднимающейся наверх, к синему небу. На одном из поворотов, к счастью, услышал русскую речь и спросил, чего там, наверху. В ответ услышал, что перед входом в крепость и кассой – очередь в три ряда и сотню метров длины. Только тут пришло осознание величины задницы, в которую мы попали, и решение было принято мгновенно – поворачивать вниз, еще попетлять по улочкам, зайти в местный храм и валить отсюда, пока не задавили.

[Daily]

Перепрыгивая через отдыхающих бабушек-туристок, возвращаемся обратно, по пути бросив взгляд на крепостные стены.







Это не отсутствие путешественников, они просто смиренно стоят за спиной, пока я делаю снимок, чтобы тут же заполнить все пространство.



Полуарка, очень похоже на улочки Родоса.






В Линдосе известны так называемые «капитанские дома», чего в них такого знаменитого, я не понял.





Что-то среднее между Андалусией и «Белым солнцем пустыни».


А вот и храм нарисовался на горизонте.

[Daily]

На стене колокольни – гербы ордена Иоаннитов и магистра Д’Обюссона.


В притворе сидела местная баба, толстая и шумная. Со всех захожанок она сдирала головные платки, утверждая, что в православном храме это не принято. Я зачем-то полез ей говорить, что все наоборот. Она в ответ широко открыла красную пасть и принялась методично выкрикивать «Ортодокс, ортодокс!», размашисто крестясь. Этого мне еще не хватало. Я быстренько в храм, сделал несколько фото, и обратно на улицу, мимо тетки. Бороться с местными сумасшедшими не входило в мои планы.







Зной тем временем загустел, и даже виноградная тень уже не спасала. Чего тут творится летом, в пик сезона, лучше и не знать.





На обратном пути бросили взгляд на статую основателя города Клеобула, спутав его с апостолом Павлом, и без сожаления покинули линдосские пределы.



Вывод – посещать Линдос лучше всего с раннего утра, пока не наехали автобусы с пакетниками. Не ждите здесь заката, это все-таки восточное побережье, еще один аргумент в пользу утреннего посещения. Жителям крупных городов, мизантропам и клаустрофобам – просьба просмотреть картинки в интернете, много не потеряете. Завышенные ожидания – вещь вредная для хрупкой психики путешественника.

На закуску – фото линдосского Акрополя, сделанные женой несколько лет назад, она уже была здесь один раз.



Классический новодел.

[винфор]

Линдос - он такой … Столпотворение подобной густоты мы встретили только в Пизе, ну там уж сам бог велел, башня на весь белый свет раскручена.
Про осликов - жена с дочкой оценили сей трансфер в минус - трясет, ослик жмется к стене, в результате коленки пассажира шлифуют ее, да и везут они не столь высоко, дальше все равно пилить пешком вверх достаточно много.
А мы заезжали в Линдос с моря на катамаране - большой катер, приходит с противоположного от города Родос конца острова. Мы жили километрах в 5 в том направлении, где-то час морской прогулки.

[Daily]

Мы, честно говоря, надеялись, что в сентябре будет спад посетителей, куда там...

[винфор]

В притворе сидела местная баба, толстая и шумная. Со всех захожанок она сдирала головные платки, утверждая, что в православном храме это не принято. Я зачем-то полез ей говорить, что все наоборот.

Вах! Аналогичный случай был с нами в Салониках - местный служитель в суровом тоне приказал жене снять головной убор в храме Софии. И Варфоломей под нас копает … И церковный календарь у нас с ними разошелся ...

[Daily]

Мы с таким столкнулись в Греции впервые. По классическим понятиям - конечно женщина в храме должна быть с покрытой головой, но у них, видимо, модерн побеждает традиции.

[винфор]

Погонял интернет на эту тему - оказывается, да, гречанки входят в храм с непокрытой головой. Причин много:
1) зачем скрывать хорошую прическу?
2) вся Европа так делает, а мы хуже?
3) 400 лет Греция жила по мусульманским законам и подчинялась их правилам, как только освободились, то в знак протеста против старых времен и раскрылись.
4) непокрытая голова не грех, а только нарушение указания апостола Павла.

Так что этому модерну уже лет 200.

[Daily]

При этом во многих монастырях полуголых туристов пытаются прикрыть платками, штанами, раздавая их напрокат у ворот. Греческие монахини, как правило, закулеманы в плотное по самые глаза, несмотря на жару.